|
|
Львиный зев, мышиный горошек. Земля Синеуса глазами мимоезжего
 |
Опубликовано: 4017 дней назад (28 апреля 2013)
Блог: Блог Сергея Брутмана
Рубрика: Без рубрики
Просмотров: 411
|
«Есть такие места на земле русской, которые, запав в сердце, прорастают в нём и уже не отпускают от себя. Вся жизнь становится возвращением к ним. И чем чаще возвращаешься, тем больше узнаёшь. Чем больше узнаёшь - тем больше любишь. Чем больше любишь - тем больше возвращаешься. Познание и любовь неисчерпаемы, а значит бесконечен этот круг».
Константин Козлов, «Белозерск. Описание города, его храмов
и достопримечательностей»
Роднит нас и соседство с большими озёрами. По площади они не на много разнятся: Белое - на 7-м месте в Европе, Ильмень - на 11-м. Белое - глубже и суровее с виду, но и Ильмень только прикидывается лягушатником.
Водные пути сделали нашим города биографию. Они же нашу экономику и подкосили. Ганзейский Белозерск, как и ганзейский Новгород, стал утрачивать влияние, когда технический прогресс сместил транспортные пути.
В местном кремле тянется к солнцу львиный зев и стелется по земле мышиный горошек в мелких цветах. Львиное прошлое, приземистое настоящее...
Правда, Мариинская водная система, она же - Волгобалт, продолжает действовать, да только большим современным кораблям нечего делать в городе, обходной канал для них тесен - можно только издалека полюбоваться многопалубными теплоходами и сухогрузами.
У нас на гербе - рыба лодья, сиречь сиг, у них - стерлядь. Сиг теперь - диковина.
- А стерлядь ловите? - спрашиваем у продавцов копчёных рыб.
- Нету такой-то. У нас зато лещ-то хороший. Белый лещ-то, жирный. Покупай, не?
А вот снеток, я читал в Интернете, ушёл из Белого - в волжские водохранилища.
- Снеток-то хороша рыбка-то... Как семечки щёлкай-ко! Да снеток-то - редко. Снеток-то - он такой...
- Капризный?
- Ну дак! Токо раз в четыре года и ловим-то. Ну, как високосный год...
Поговорили об урожаях и неурожаях на снетка - ну, прямо как в Новгороде. Врёт Интернет, всё же есть снеток в наших северных водах. И слава Богу. Где снеток - рыбка мелкая, но ндравная - там и Севера.
Общее нашли. Пойдём искать особое.
Ну, новгородцы помнят, как может шуметь гульбище в честь 1150-летия города. Теперь - очередь Белозерска праздновать. Так вот, юбилей остался шуметь в стороне. А тут - рудбекия клонится к земле под тяжестью своих золотых шаров и
холодного озёрного ветра, банька курится (оно после гулянья-то хорошо в парную-то), кошка намывает гостей (да уймись ты, намыла уже - больше 20 тысяч, два Белозерска, в жизнь столько гостей город не видал-то). В ярмарочной толпе города не разглядишь, а хочется. Так что я уж тут, по краешкам - пытаюсь обнаружить особости Белозерска.
Или Белоозера?
Даже отсюда в створах улиц поблёскивают большие белые буквищи: «Белоозеру 1150». И это справедливо. «Белозерску» - гораздо меньше: так его стали называть лишь с 1777-го. Видимо, для солидности присобачили «городской» суффикс. Но мне старое название нравится больше. Хотя бы потому, что в нём - три буквы «о», а не одна. А для вологодского- то говорка чем больше «о» - тем лучше: есть где разгуляться-то. Уж больно оно вкусно-то, северное «о» - сочное, сахаристое, круглое, как ножка белого груздя на срезе. Или как Белое озеро - круглое. Говор-то - вологодский, но столько великолепных «о» в самой Вологде-то по улицам-то не раскатывается уже.
Вы уж простите меня за эти «то»: есть грех, переимчив я. Наслушался, знаете ли. И есть у меня подозрение, что диалект эту малоинформативную частицу хранит для того лишь, чтобы можно было лишний раз щегольнуть северным «о» маасковским на зависть...
Кошка гостей намыла - пошла через дорогу. Идёт, лапками трясёт: грязно после дождя.
Улицы тут грунтовые, горбатые. Тротуары существуют по желанию домовладельцев: кто плиткой выложит тропку, кто доску бросит, а кому и так хорошо. Собаки, которых хозяева печатно, на заборах, рекомендуют «злыми», гавкают трудолюбиво, но без страсти: за жалованье, а не от души. Много рябины - похоже, любимое дерево...
Улиц и так-то не много, а без «частного сектора» город совсем бы ссохся. Построй тут пару «китайских стен» - вберут в себя почти всех горожан. Если бы они согласились, конечно...
Возле шикарного новорусского дома на несколько квартир - одного из немногих - выставлена рекламная «раскладушка»: «Продаётся 3-комнатная квартира». Видать, не продаётся...
В старых деревянных «МКД» в два этажа - и то норовят зажить своим домком. Вот квартировладелец с первого этажа вставил стеклопакеты, утеплился, обшив свой кусок стены вагонкой, и теперь на пожилых брёвнах сияет лазурная заплата: отделился от соседей.
Кстати, лазурь тут любят. Вообще яркие краски в чести. Оно и понятно: жизнь северная, солнца мало, глазу хочется яркости. Дома и заборы сиреневые, лиловые и травянистые, морковные, рябинные и апельсиновые... даже цыплячьи. А на этот дом - из пяти разных банок краска пошла, из шестой - на калитку, и цвета всё - броские. Благо нынче всякий колер продаётся.
А вот купола храмов здесь, наоборот, в яркое не красят, золотом не сусалят, в нержавейку не заковывают. Не знаю, как этот кровельный материал называется, только он мягкий с виду, матовый, и цвет неба не отражает даже, а вбирает в себя, впитывает, как земля - влагу, и голубое круглится из голубизны, что твоя ягода гоноболь.
И это - все отличия от среднерусского райцентра, от новгородских городов?
Не может быть. Что-то я упускаю...
Крепость без стен
Вот что: кремль у них особый, в Белоозере.
Крепость тут стояла деревянная и не сохранилась. Только ров да крепостной вал, зато - полным кольцом.
Изо рва на вал глянешь - укрепление серьёзное: земля дыбом. А если посмотреть сверху, с неба - прямо сердце сжимается: беззащитное пятнышко, вроде детского пупка. Зелёный островочек, и в зелени белеют детский садик, да педучилище, да храм. И у стен храма свежераспаханные сотки. И пруд, и утки в пруду.
Беззащитно как-то.
И то же чувство беззащитности возникает, когда смотришь из города в сторону озера в непогожий день. Стоит оно словно отвесно - серой суровой стеной. Нависает... Город будто открыт не только ветрам, но и волнам - перед стихией, как голый человек на площади. Страшно и смотреть-то, не?
К празднику артисты у уреза холодных вод, на холодном песке сыграли для города пиесу: вот подплыли к берегу варяги, и белозёрские славяне с любопытством бросились гостям навстречу... не догадываясь, что гости - поработители, а «правильный» гость, Синеус, явится позже, чтобы защитить доверчивых язычников. Ничего толком мы ни про тогдашних славян не знаем, ни про врагов их, ни про князей их - а верится в пиесу легко. Именно здесь верится.
Жители ильменского побережья - поозёры, белозёрского - белозёры. Самоназвание, впрочем, более экзотическое: белозера, но будем придерживаться литературных норм. Поозёры, какими они врезались в новгородскую память, - люди вольного нрава, но прижимистые, себе на уме. И упрямые. Упрямство и в белозёрах приметно, в остальном же они, как мне показалось, - совсем другие.
Открытые, как их город, распахнутый ветрам.
И говорок их, с протяжным последним слогом, с ползущей вверх интонацией, словно вопросительной или извинительной, добавляет белозёру наивности, пусть и мнимой.
Мода в городе интересная: яблони сажать перед заборами - на отсутствующих тротуарах.
В Новгороде тоже есть яблони вольные. Но мы же понимаем: ими обозначены бывшие, не существующие нынче усадьбы. А так-то мы плодовое дерево за забором держим, как цепного Шарика. А в Белоозере - рви яблоко походя, и не какую-нибудь китайку, а сортовое, наливное. (Если такая тебе фантазия пришла - если не завёл, дурак, своей яблони перед забором).
А тут - настежь.
Им хочется поговорить с незнакомым человеком. Вроде в эти дни и гости не диво, много их - а не надоели. И заговаривают первыми, снимая с приезжего груз стеснения. И фотокамера, которая в других краях аборигенов тревожит и злит, тут не смущает. Наоборот, каждый спешит с советом. «Вчера снимать-то надо было, волна такая была-то - красота!» - кричит на ходу рыболов, спешащий занять уловистое местечко. «Цветочки-то там сымай-ко, там-то красивше!» - кручинится владелица тощих ноготков, не понимая, что мне их-то и надо - вон они как вытянули шеи, упрямо пробиваясь к белому белозерскому солнцу.
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
Мэр Белоозера Александр Шоленинов жаловался: пьющих - в процентах к населению - многовато получается. Но тут и гопник - не такой, и пьяный - не бешен. Тутошними природная «нараспашка» руководит, подстрекает то ли почеломкаться, то ли подраться. Главное - выбрать между двумя соблазнами...
Вот вам байка от московского литератора Михаила Лебедева, знакомого мне заочно - по братству спартаковских болельщиков. Майк уже двадцать лет - не знаю, как сказать: увлечён Белоозером? болен им?
За слова с отточиями извиняюсь: и с ними нехорошо, а без них - вы и не поверите, что песня эта - наша, русская.
«Мы с Серёжей Подушкиным только ошвартовались, курим возле гастронома (который напротив Спаса на Канале). Откуда-то подсаживаются местные.
- Здорово, мужики, - это нам.
- Здорово.
- А по хлебалу-то не хотите?
Местных тоже двое, да...
- Не. Мы сюда не за этим приехали.
- Не местные, чтоль?
- Не. Из Москвы
- А х... приехали-то?
- Город посмотреть. Нравится нам здесь.
- А, это хорошо. У нас-то красиво.
- Это точно.
- Слуш, у нас-то тут щенок: как бы нам его назвать? Бобик? Или Барбос? - вынимает откуда-то щенка.
- Хорошенький. Только «Бобик» не пойдёт.
- Х..., б..., не пойдёт? Ох...л???
- Это девочка.
- А, точно!.. Слышь, у вас это: денег-то не одолжите?
- Да одолжим маленько.
Одалживаем, исчезают в магазине, через пять минут выходят, вернее, выходит один, а второй «увядшим гладиолусом» висит на плече, протягивает нам на донышке:
- Будешь?
- Не.
- Не уважаешь, б...?
- Уважаю, но нам ещё ехать сегодня.
- Куда?
- В Кириллов.
- Там-то тоже красиво.
- Знаем, были. Но в Белозерске лучше.
- Это точно. Молодцы, что приехали-то, - засыпает, валится на плечо, потом вдруг вскакивает, понимая, что забыл что-то очень-очень важное сказать:
- Мужики!!! А по хлебалу-то не хотите?!»
«Можно ли не любить этих людей?» - заключает Майк Лебедев.
Нет, Майк - никак нельзя. В Новгороде вы огребли бы таки, пожалуй. И в Руссе огребли бы, думаю. И тем более в Боровичах...
Я пошарил в Сети - и в обозримом прошлом обнаружил, что числится за белозёрами одно убийство. Больше года назад. Пьяное, соседское и как водится, столь бессмысленное, что за него, пожалуй, уже и убийце самому срамно.
К празднику в городе вывесили транспаранты: «Белозёрск - территория добра». Мэр расшифровал так: дескать, хотим быть городом туристическим, надо, чтобы люди научились приветливыми быть к приезжим.
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
Ну, белозёрам долго учиться не придётся.
Я это «Хорошо, что приехали-то» за пару дней столько раз слышал, что и сам поверил: хорошо.
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[h2]Обокраденные[/h2]
- Сними-ка меня на память! - гаркнул, как ротный старшина.
Встал смирно на фоне кружевных домиков - ибо без деревянных кружавчиков какие же севера?
- Тебя как звать? Ага, а меня звать Саша.
«Саше» стукнуло 83. Родился отсюда в дюжине вёрст, но не был в Белоозере два десятка лет. Он давно ленинградец, от говора местного отстал. Приехал, впрочем, из Маловишерского района: там домик, пасека (похоже, скоро пол-России пчёл заведёт...). Считай, он мне - аж трижды земляк: мы же помним, на чьих землях Пётр город заложил. Приехал Саша специально на юбилей родины. Если сын на мамкин юбилей не приедет - не сын это, а сволочь.
Зафиксировался «на фоне» - и пошёл. Без особой надежды получить фотки...
- Ой, а вы нас не снимете - чтобы всех втроём? - протягивает мне свою «мыльницу» Зоя.
Зоя тоже из Питера.
- Ой, а можно вас спросить?
Ну, угадайте - о чём питерская у новгородского спросить захочет.
- А вы знаете, что у Белозерска сто лет отобрали?
Есть такое дело: археологи упёрлись, что город на век моложе, чем считалось. Археологам только дай: твою же землю перекопают, да тебя же и оберут...
- Разве это справедливо?
Несправедливо, говорю, Зоя, но не берите в голову. Мэр ваш сказал: летописи русские никто не отменял; нынче городу - 1150 и точка. К тому и праздник...
Эк их, белозёров, тянет сюда, в Белозерье-то!
[h2]Хочешь похудеть - спроси у мэра, как[/h2]
А так: городу с годовым бюджетом в 30 миллионов рублей привалило из областного и федерального бюджета полтора миллиарда. И на 80% удалось намеченное выполнить. Одних церквей отремонтировали на 20 миллионов.
Весело жужжат по мокрому от дождя асфальту шины великов - нормального райцентровского транспорта: 10 километров дорог получили твёрдое покрытие, это вам не по кочкам земляным прыгать. Асфальтный завод с советских времён стоял законсервированный - раскочегарили его заново. До некоторых улиц доберутся уже после праздника, а сейчас лучше всех выглядит улица Шукшина (Василий Макарыч тут «Калину красную» снимал, и наверняка свою коллекцию «чудиков» пополнил, их тут хватает) - не улица, а игрушечка: не только с тротуарами, но и с бетонированными водостоками вдоль домов.
И к юбилею города мэр Шоленинов похудел на шестнадцать кило. Похудеешь тут - за такие деньги отвечать...
В устье улицы Шукшина мужики снимались на видео. «Вот они, скромные труженики «Гидростроя», чьим героическим трудом!..» - дурачился один. Чайки испуганно взлетели над Белозерским каналом. Мужики оказались из Карелии - подрядчики. Это они обустроили вдоль канала набережную ценой в 200 миллионов, в которую и впадает улица Шукшина. Перейдя на серьёзный лад, подтвердили, что «героический труд» - почти и не перебор: попробуй-ка за одно лето...
Набережная вымощена плиткой. Поздним утром над ней всё ещё теплились фонари - видно, с непривычки город забыл, что надо выключать свет.
«Посмотрим ещё, что тут через пару лет будет», - ревниво ворчит один из строителей. Намекая: дескать, куда им, провинциалам, такая обнова... не оценят, не сумеют распорядиться.
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[i]То самое - за 200 миллионов...[/i]
[IMG_BLOCK]
[i]...И рядом[/i]
Но заметьте себе: горожане перед праздником каждую неделю проводили субботники. И даже вал, с которого годами буйны травы убирала только зима, нынче выкосили дочиста сами - даром. Так что прогноз карела, глядишь, не сбудется.
Вроде не бездельники они, белозёры...
[h2]Вроде не бездельники и могли бы жить...[/h2]
Я вам одну неприятную вещь скажу, только по секрету... белозёрам не передавайте... Маловато я видел в городе красивых женщин. Не то что в Вологде-то...
Но оно и понятно. Дед Саша, Зоя - сколько их вымыло из Белоозера, сколько их всосало в большие города, как пылесосом?
Красивые, видно, тоже уезжают: из города без тротуаров - в города с поребриками или города с бордюрами.
Отсюда и растущий процент негодного, гулящего «элемента», над которым печалится мэр. Чем меньше дельных - тем заметнее такие, которые и в больших городах не нужны, и дома ни к чему.
Понауехавшие, при всей любви, возвращаются разве что по праздникам.
В будни чем тут, в Белоозере, жить-то?
Только лесопилками пока. Больше нечем.
Предъюбилейный муравейник затихнет, запах свежего асфальта выветрится - и останутся лес, лещ да редкий, как Олимпиада, снеток.
Мэрская мечта о туристическом бизнесе понятна - посмотреть здесь есть что. Понятна, но не оригинальна: это мечта всех бедных - на Ильмене тоже. Не оригинальна и наивна: нет, не прокормишься одними туристами.
Если только белозёры настоящие все сразу вырядятся белозёрами легендарными (как индейцы в Америке рядятся в индейцев Майн Рида) и станут не жить белозёрами, а белозёрами работать. Будут пиесы туристу разыгрывать - круглосуточно, с кратким отрывом к удочке и огуречной грядке...
Однако не известно ещё, кому это первому надоест: туристу - или белозёру, который, по широте души, вдруг да и спросит: «А по хлебалу-то?». А он - может, он - такой, я в него верю...
Почвенники всё кручинились: деревня пустеет, национальный дух выветривается. Уже опустела, и духом этим вроде бы стал дух малых городов. Но теперь мы явственно видим, как эрозия доползла с закраин до русских городов. И куда дальше?
А когда условный белозёр, стоя на поребрике или на бордюре, приглушит в себе диалект, задушит в себе простеца, бросившегося к варяжской ладье, вырастит сына-питерца - где она окажется, эта Россия? В ком она удержится? Останется ли вовсе?
Ой, не знаю.
И беду эту дарёными тротуарами не остановишь. Есть кое-что поважнее, не?..
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[i]Внуки приезжали... и уехали[/i]
А пока - да, волна выглаживает камни, ещё при Синеусе выглаженные, и чайка кружит между доступным пропитанием со свалок и озёрным рыболовным трудом, и храмовая гоноболь голубеет прохладно...
- Хорошо-то, что вы приехали.
- Да это - что... Хорошо-то, что вы пока не уехали.
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
Провинциальный домофон
Константин Козлов, «Белозерск. Описание города, его храмов
и достопримечательностей»
Львиный зев, мышиный горошек
Братья по снетку
Белозерск два века состоял в числе городов новгородских - до большевицкой административной реформы.Роднит нас и соседство с большими озёрами. По площади они не на много разнятся: Белое - на 7-м месте в Европе, Ильмень - на 11-м. Белое - глубже и суровее с виду, но и Ильмень только прикидывается лягушатником.
Водные пути сделали нашим города биографию. Они же нашу экономику и подкосили. Ганзейский Белозерск, как и ганзейский Новгород, стал утрачивать влияние, когда технический прогресс сместил транспортные пути.
В местном кремле тянется к солнцу львиный зев и стелется по земле мышиный горошек в мелких цветах. Львиное прошлое, приземистое настоящее...
Правда, Мариинская водная система, она же - Волгобалт, продолжает действовать, да только большим современным кораблям нечего делать в городе, обходной канал для них тесен - можно только издалека полюбоваться многопалубными теплоходами и сухогрузами.
- А стерлядь ловите? - спрашиваем у продавцов копчёных рыб.
- Нету такой-то. У нас зато лещ-то хороший. Белый лещ-то, жирный. Покупай, не?
А вот снеток, я читал в Интернете, ушёл из Белого - в волжские водохранилища.
- Снеток-то хороша рыбка-то... Как семечки щёлкай-ко! Да снеток-то - редко. Снеток-то - он такой...
- Капризный?
- Ну дак! Токо раз в четыре года и ловим-то. Ну, как високосный год...
Поговорили об урожаях и неурожаях на снетка - ну, прямо как в Новгороде. Врёт Интернет, всё же есть снеток в наших северных водах. И слава Богу. Где снеток - рыбка мелкая, но ндравная - там и Севера.
Общее нашли. Пойдём искать особое.
Гонобольные купола
Ну, новгородцы помнят, как может шуметь гульбище в честь 1150-летия города. Теперь - очередь Белозерска праздновать. Так вот, юбилей остался шуметь в стороне. А тут - рудбекия клонится к земле под тяжестью своих золотых шаров и
Или Белоозера?
Даже отсюда в створах улиц поблёскивают большие белые буквищи: «Белоозеру 1150». И это справедливо. «Белозерску» - гораздо меньше: так его стали называть лишь с 1777-го. Видимо, для солидности присобачили «городской» суффикс. Но мне старое название нравится больше. Хотя бы потому, что в нём - три буквы «о», а не одна. А для вологодского- то говорка чем больше «о» - тем лучше: есть где разгуляться-то. Уж больно оно вкусно-то, северное «о» - сочное, сахаристое, круглое, как ножка белого груздя на срезе. Или как Белое озеро - круглое. Говор-то - вологодский, но столько великолепных «о» в самой Вологде-то по улицам-то не раскатывается уже.
Вы уж простите меня за эти «то»: есть грех, переимчив я. Наслушался, знаете ли. И есть у меня подозрение, что диалект эту малоинформативную частицу хранит для того лишь, чтобы можно было лишний раз щегольнуть северным «о» маасковским на зависть...
Кошка гостей намыла - пошла через дорогу. Идёт, лапками трясёт: грязно после дождя.
Улицы тут грунтовые, горбатые. Тротуары существуют по желанию домовладельцев: кто плиткой выложит тропку, кто доску бросит, а кому и так хорошо. Собаки, которых хозяева печатно, на заборах, рекомендуют «злыми», гавкают трудолюбиво, но без страсти: за жалованье, а не от души. Много рябины - похоже, любимое дерево...
Улиц и так-то не много, а без «частного сектора» город совсем бы ссохся. Построй тут пару «китайских стен» - вберут в себя почти всех горожан. Если бы они согласились, конечно...
Возле шикарного новорусского дома на несколько квартир - одного из немногих - выставлена рекламная «раскладушка»: «Продаётся 3-комнатная квартира». Видать, не продаётся...
Кстати, лазурь тут любят. Вообще яркие краски в чести. Оно и понятно: жизнь северная, солнца мало, глазу хочется яркости. Дома и заборы сиреневые, лиловые и травянистые, морковные, рябинные и апельсиновые... даже цыплячьи. А на этот дом - из пяти разных банок краска пошла, из шестой - на калитку, и цвета всё - броские. Благо нынче всякий колер продаётся.
А вот купола храмов здесь, наоборот, в яркое не красят, золотом не сусалят, в нержавейку не заковывают. Не знаю, как этот кровельный материал называется, только он мягкий с виду, матовый, и цвет неба не отражает даже, а вбирает в себя, впитывает, как земля - влагу, и голубое круглится из голубизны, что твоя ягода гоноболь.
И это - все отличия от среднерусского райцентра, от новгородских городов?
Не может быть. Что-то я упускаю...
Крепость без стен
Вот что: кремль у них особый, в Белоозере.Крепость тут стояла деревянная и не сохранилась. Только ров да крепостной вал, зато - полным кольцом.
Изо рва на вал глянешь - укрепление серьёзное: земля дыбом. А если посмотреть сверху, с неба - прямо сердце сжимается: беззащитное пятнышко, вроде детского пупка. Зелёный островочек, и в зелени белеют детский садик, да педучилище, да храм. И у стен храма свежераспаханные сотки. И пруд, и утки в пруду.
И то же чувство беззащитности возникает, когда смотришь из города в сторону озера в непогожий день. Стоит оно словно отвесно - серой суровой стеной. Нависает... Город будто открыт не только ветрам, но и волнам - перед стихией, как голый человек на площади. Страшно и смотреть-то, не?
К празднику артисты у уреза холодных вод, на холодном песке сыграли для города пиесу: вот подплыли к берегу варяги, и белозёрские славяне с любопытством бросились гостям навстречу... не догадываясь, что гости - поработители, а «правильный» гость, Синеус, явится позже, чтобы защитить доверчивых язычников. Ничего толком мы ни про тогдашних славян не знаем, ни про врагов их, ни про князей их - а верится в пиесу легко. Именно здесь верится.
Жители ильменского побережья - поозёры, белозёрского - белозёры. Самоназвание, впрочем, более экзотическое: белозера, но будем придерживаться литературных норм. Поозёры, какими они врезались в новгородскую память, - люди вольного нрава, но прижимистые, себе на уме. И упрямые. Упрямство и в белозёрах приметно, в остальном же они, как мне показалось, - совсем другие.
И говорок их, с протяжным последним слогом, с ползущей вверх интонацией, словно вопросительной или извинительной, добавляет белозёру наивности, пусть и мнимой.
Мода в городе интересная: яблони сажать перед заборами - на отсутствующих тротуарах.
В Новгороде тоже есть яблони вольные. Но мы же понимаем: ими обозначены бывшие, не существующие нынче усадьбы. А так-то мы плодовое дерево за забором держим, как цепного Шарика. А в Белоозере - рви яблоко походя, и не какую-нибудь китайку, а сортовое, наливное. (Если такая тебе фантазия пришла - если не завёл, дурак, своей яблони перед забором).
А тут - настежь.
Им хочется поговорить с незнакомым человеком. Вроде в эти дни и гости не диво, много их - а не надоели. И заговаривают первыми, снимая с приезжего груз стеснения. И фотокамера, которая в других краях аборигенов тревожит и злит, тут не смущает. Наоборот, каждый спешит с советом. «Вчера снимать-то надо было, волна такая была-то - красота!» - кричит на ходу рыболов, спешащий занять уловистое местечко. «Цветочки-то там сымай-ко, там-то красивше!» - кручинится владелица тощих ноготков, не понимая, что мне их-то и надо - вон они как вытянули шеи, упрямо пробиваясь к белому белозерскому солнцу.
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
Мэр Белоозера Александр Шоленинов жаловался: пьющих - в процентах к населению - многовато получается. Но тут и гопник - не такой, и пьяный - не бешен. Тутошними природная «нараспашка» руководит, подстрекает то ли почеломкаться, то ли подраться. Главное - выбрать между двумя соблазнами...
Вот вам байка от московского литератора Михаила Лебедева, знакомого мне заочно - по братству спартаковских болельщиков. Майк уже двадцать лет - не знаю, как сказать: увлечён Белоозером? болен им?
За слова с отточиями извиняюсь: и с ними нехорошо, а без них - вы и не поверите, что песня эта - наша, русская.
«Мы с Серёжей Подушкиным только ошвартовались, курим возле гастронома (который напротив Спаса на Канале). Откуда-то подсаживаются местные.
- Здорово, мужики, - это нам.
- Здорово.
- А по хлебалу-то не хотите?
Местных тоже двое, да...
- Не. Мы сюда не за этим приехали.
- Не местные, чтоль?
- Не. Из Москвы
- А х... приехали-то?
- Город посмотреть. Нравится нам здесь.
- А, это хорошо. У нас-то красиво.
- Это точно.
- Слуш, у нас-то тут щенок: как бы нам его назвать? Бобик? Или Барбос? - вынимает откуда-то щенка.
- Хорошенький. Только «Бобик» не пойдёт.
- Х..., б..., не пойдёт? Ох...л???
- Это девочка.
- А, точно!.. Слышь, у вас это: денег-то не одолжите?
- Да одолжим маленько.
Одалживаем, исчезают в магазине, через пять минут выходят, вернее, выходит один, а второй «увядшим гладиолусом» висит на плече, протягивает нам на донышке:
- Будешь?
- Не.
- Не уважаешь, б...?
- Уважаю, но нам ещё ехать сегодня.
- Куда?
- В Кириллов.
- Там-то тоже красиво.
- Знаем, были. Но в Белозерске лучше.
- Это точно. Молодцы, что приехали-то, - засыпает, валится на плечо, потом вдруг вскакивает, понимая, что забыл что-то очень-очень важное сказать:
- Мужики!!! А по хлебалу-то не хотите?!»
«Можно ли не любить этих людей?» - заключает Майк Лебедев.
Нет, Майк - никак нельзя. В Новгороде вы огребли бы таки, пожалуй. И в Руссе огребли бы, думаю. И тем более в Боровичах...
Я пошарил в Сети - и в обозримом прошлом обнаружил, что числится за белозёрами одно убийство. Больше года назад. Пьяное, соседское и как водится, столь бессмысленное, что за него, пожалуй, уже и убийце самому срамно.
К празднику в городе вывесили транспаранты: «Белозёрск - территория добра». Мэр расшифровал так: дескать, хотим быть городом туристическим, надо, чтобы люди научились приветливыми быть к приезжим.
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
Ну, белозёрам долго учиться не придётся.
Я это «Хорошо, что приехали-то» за пару дней столько раз слышал, что и сам поверил: хорошо.
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[h2]Обокраденные[/h2]
- Сними-ка меня на память! - гаркнул, как ротный старшина.
Встал смирно на фоне кружевных домиков - ибо без деревянных кружавчиков какие же севера?
- Тебя как звать? Ага, а меня звать Саша.
«Саше» стукнуло 83. Родился отсюда в дюжине вёрст, но не был в Белоозере два десятка лет. Он давно ленинградец, от говора местного отстал. Приехал, впрочем, из Маловишерского района: там домик, пасека (похоже, скоро пол-России пчёл заведёт...). Считай, он мне - аж трижды земляк: мы же помним, на чьих землях Пётр город заложил. Приехал Саша специально на юбилей родины. Если сын на мамкин юбилей не приедет - не сын это, а сволочь.
Зафиксировался «на фоне» - и пошёл. Без особой надежды получить фотки...
- Ой, а вы нас не снимете - чтобы всех втроём? - протягивает мне свою «мыльницу» Зоя.
Зоя тоже из Питера.
- Ой, а можно вас спросить?
Ну, угадайте - о чём питерская у новгородского спросить захочет.
- А вы знаете, что у Белозерска сто лет отобрали?
Есть такое дело: археологи упёрлись, что город на век моложе, чем считалось. Археологам только дай: твою же землю перекопают, да тебя же и оберут...
- Разве это справедливо?
Несправедливо, говорю, Зоя, но не берите в голову. Мэр ваш сказал: летописи русские никто не отменял; нынче городу - 1150 и точка. К тому и праздник...
Эк их, белозёров, тянет сюда, в Белозерье-то!
[h2]Хочешь похудеть - спроси у мэра, как[/h2]
А так: городу с годовым бюджетом в 30 миллионов рублей привалило из областного и федерального бюджета полтора миллиарда. И на 80% удалось намеченное выполнить. Одних церквей отремонтировали на 20 миллионов.
Весело жужжат по мокрому от дождя асфальту шины великов - нормального райцентровского транспорта: 10 километров дорог получили твёрдое покрытие, это вам не по кочкам земляным прыгать. Асфальтный завод с советских времён стоял законсервированный - раскочегарили его заново. До некоторых улиц доберутся уже после праздника, а сейчас лучше всех выглядит улица Шукшина (Василий Макарыч тут «Калину красную» снимал, и наверняка свою коллекцию «чудиков» пополнил, их тут хватает) - не улица, а игрушечка: не только с тротуарами, но и с бетонированными водостоками вдоль домов.
И к юбилею города мэр Шоленинов похудел на шестнадцать кило. Похудеешь тут - за такие деньги отвечать...
В устье улицы Шукшина мужики снимались на видео. «Вот они, скромные труженики «Гидростроя», чьим героическим трудом!..» - дурачился один. Чайки испуганно взлетели над Белозерским каналом. Мужики оказались из Карелии - подрядчики. Это они обустроили вдоль канала набережную ценой в 200 миллионов, в которую и впадает улица Шукшина. Перейдя на серьёзный лад, подтвердили, что «героический труд» - почти и не перебор: попробуй-ка за одно лето...
Набережная вымощена плиткой. Поздним утром над ней всё ещё теплились фонари - видно, с непривычки город забыл, что надо выключать свет.
«Посмотрим ещё, что тут через пару лет будет», - ревниво ворчит один из строителей. Намекая: дескать, куда им, провинциалам, такая обнова... не оценят, не сумеют распорядиться.
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[i]То самое - за 200 миллионов...[/i]
[IMG_BLOCK]
[i]...И рядом[/i]
Но заметьте себе: горожане перед праздником каждую неделю проводили субботники. И даже вал, с которого годами буйны травы убирала только зима, нынче выкосили дочиста сами - даром. Так что прогноз карела, глядишь, не сбудется.
Вроде не бездельники они, белозёры...
[h2]Вроде не бездельники и могли бы жить...[/h2]
Я вам одну неприятную вещь скажу, только по секрету... белозёрам не передавайте... Маловато я видел в городе красивых женщин. Не то что в Вологде-то...
Но оно и понятно. Дед Саша, Зоя - сколько их вымыло из Белоозера, сколько их всосало в большие города, как пылесосом?
Красивые, видно, тоже уезжают: из города без тротуаров - в города с поребриками или города с бордюрами.
Отсюда и растущий процент негодного, гулящего «элемента», над которым печалится мэр. Чем меньше дельных - тем заметнее такие, которые и в больших городах не нужны, и дома ни к чему.
Понауехавшие, при всей любви, возвращаются разве что по праздникам.
В будни чем тут, в Белоозере, жить-то?
Только лесопилками пока. Больше нечем.
Предъюбилейный муравейник затихнет, запах свежего асфальта выветрится - и останутся лес, лещ да редкий, как Олимпиада, снеток.
Мэрская мечта о туристическом бизнесе понятна - посмотреть здесь есть что. Понятна, но не оригинальна: это мечта всех бедных - на Ильмене тоже. Не оригинальна и наивна: нет, не прокормишься одними туристами.
Если только белозёры настоящие все сразу вырядятся белозёрами легендарными (как индейцы в Америке рядятся в индейцев Майн Рида) и станут не жить белозёрами, а белозёрами работать. Будут пиесы туристу разыгрывать - круглосуточно, с кратким отрывом к удочке и огуречной грядке...
Однако не известно ещё, кому это первому надоест: туристу - или белозёру, который, по широте души, вдруг да и спросит: «А по хлебалу-то?». А он - может, он - такой, я в него верю...
Почвенники всё кручинились: деревня пустеет, национальный дух выветривается. Уже опустела, и духом этим вроде бы стал дух малых городов. Но теперь мы явственно видим, как эрозия доползла с закраин до русских городов. И куда дальше?
А когда условный белозёр, стоя на поребрике или на бордюре, приглушит в себе диалект, задушит в себе простеца, бросившегося к варяжской ладье, вырастит сына-питерца - где она окажется, эта Россия? В ком она удержится? Останется ли вовсе?
Ой, не знаю.
И беду эту дарёными тротуарами не остановишь. Есть кое-что поважнее, не?..
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[i]Внуки приезжали... и уехали[/i]
А пока - да, волна выглаживает камни, ещё при Синеусе выглаженные, и чайка кружит между доступным пропитанием со свалок и озёрным рыболовным трудом, и храмовая гоноболь голубеет прохладно...
- Хорошо-то, что вы приехали.
- Да это - что... Хорошо-то, что вы пока не уехали.
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
[IMG_BLOCK]
[/IMG_BLOCK]
Провинциальный домофон
← Грибной суп | Единая Россия →
|
|
