Кружится снежок, вьётся жизни спираль, Вздыхает за окнами новый февраль. Мне снова пригрезился искристый лес, Где солнце к нам руки тянуло с небес,
Где ветер змеиным лизал языком Разлитое в соснах снегов молоко… Вдруг стало от дум на душе тяжело, Как будто сугробы на грудь намело.
Припомнился день, когда шла ты со мной К заимке лесной, чтоб назваться женой. Чтоб в тесной избушке, у жаркой печи, Узнать, как влюблённое сердце стучит.
Нам дятел трезвонил подъём и отбой, А мы хохотали над птицей с тобой. Мы пьяные были от ночи без сна И верили, - рядышком бродит весна.
Весна запоздала, умчал тебя вдаль Тот ветреный месяц, разлучник-февраль. Гляжу за окно, вьюга плачет в ночи, А сердце, как глупая птица кричит
И бьётся о клетку в безумных мечтах. Есть грустные ноты в февральских ветрах: Желна причитает, иль стонет метель… И белый февраль, как пустая постель. Ворошилов Сергей
"Пустое вы сердечным ты..." По моему, так лучше)
Вздыхает за окнами новый февраль.
Мне снова пригрезился искристый лес,
Где солнце к нам руки тянуло с небес,
Где ветер змеиным лизал языком
Разлитое в соснах снегов молоко…
Вдруг стало от дум на душе тяжело,
Как будто сугробы на грудь намело.
Припомнился день, когда шла ты со мной
К заимке лесной, чтоб назваться женой.
Чтоб в тесной избушке, у жаркой печи,
Узнать, как влюблённое сердце стучит.
Нам дятел трезвонил подъём и отбой,
А мы хохотали над птицей с тобой.
Мы пьяные были от ночи без сна
И верили, - рядышком бродит весна.
Весна запоздала, умчал тебя вдаль
Тот ветреный месяц, разлучник-февраль.
Гляжу за окно, вьюга плачет в ночи,
А сердце, как глупая птица кричит
И бьётся о клетку в безумных мечтах.
Есть грустные ноты в февральских ветрах:
Желна причитает, иль стонет метель…
И белый февраль, как пустая постель.
Ворошилов Сергей