Какое странное желанье – Цветка любого знать названье, Знать имя птицы, что поет. Как будто бы такое знанье Постичь поможет мирозданье И назначение твое.
Не всё ль равно, полынь иль мята На той тропе ногой примята, Не всё ль равно? В одном лишь суть – Как сберегаем то, что свято, Когда с заката до заката Незримый совершаем путь.
Не всё ль равно, гвоздика, льнянка Растут в пыли у полустанка, Где твой состав прогромыхал? В одном лишь суть – с лица ль, с изнанки Увиден мир, где полустанки, Гвоздики и полоски шпал.
Не всё ль равно?.. И всё же, всё же Прозрачен мир и не безбожен, И путь не безнадежен твой, Коль над тобою сень сережек, И травы вдоль твоих дорожек Зовутся «мятлик луговой». Лариса Миллер 1974
Вдруг подумалось, глядя на снимок: Явь и Навь, а граница - вот Люпины! Что-то давнее от почти забытых и вытесненных новыми Богами предков. "В одном лишь суть – с лица ль, с изнанки Увиден мир"...
Цветка любого знать названье,
Знать имя птицы, что поет.
Как будто бы такое знанье
Постичь поможет мирозданье
И назначение твое.
Не всё ль равно, полынь иль мята
На той тропе ногой примята,
Не всё ль равно? В одном лишь суть –
Как сберегаем то, что свято,
Когда с заката до заката
Незримый совершаем путь.
Не всё ль равно, гвоздика, льнянка
Растут в пыли у полустанка,
Где твой состав прогромыхал?
В одном лишь суть – с лица ль, с изнанки
Увиден мир, где полустанки,
Гвоздики и полоски шпал.
Не всё ль равно?.. И всё же, всё же
Прозрачен мир и не безбожен,
И путь не безнадежен твой,
Коль над тобою сень сережек,
И травы вдоль твоих дорожек
Зовутся «мятлик луговой».
Лариса Миллер 1974
"В одном лишь суть – с лица ль, с изнанки Увиден мир"...