Зури.

Зури-бывший партаппаратчик. Работал в комитете партконтроля где-то в Цаленджиха, это была серьёзная контора. Под конец Советов он построил себе большой дом, конечно двухэтажный, правда не успел в него вселиться и теперь живёт в пристрое рядом, ему одному и этого хватает.
Зури уже 60 лет, он не женат. Говорят была виновата его капризная мама, а мне представляется по хорошему он не сумел, а по плохому не захотел и теперь считается председателем клуба безнадёжных холостяков, таких здесь много.
Зури исправно обрабатывает большой орешник, кукурузное поле , держит скотину.
Он интересный собеседник, с хорошим кругозором, любит книгу. Раньше мы сходились за рюмочкой чего-нибудь, я рассказывал о России, собеседник о местных нравах и у него хватало объективности понимать чужое и не восторгаться всем своим…
Время от времени Зури бросается в политиканство, выставляет свою кандидатуру на местных выборах гамгебели. Но здесь принято голосовать за родственников, и друзей и клан Бигвава неизменно оказывается сильнее клана Джикия. Недавно оцнебисты пообещали «вернуть его в большую жизнь» и Зури устроил из своего дома нечто наподобие партийной штаб-квартиры,но быстро разобрался в шарлатанах, оборвал все портреты и плакаты и теперь близко не подпускает к себе всяких агитаторов.
Недавно я заходил к Зури , перекинуться парочкой слов, посмотреть как он живёт. Радушный хозяин показал мне ухоженный орешник, подкошенная трава, кусты-- корень к корню, обсыпанные орехами ветки, будущий урожай-отрада и спасение мегрельского сердца. Аккуратный ортвини, которому позавидовали бы многие хозяйки, полотую уже два раза кукурузу. У него всегда прибрано, наготовлено, Зури редко увидишь небритым, а неглаженые брюки он позволит себе разве лишь в огороде. Говорят он много пьёт, часто бывает тамадой, но я ни разу не видел его пьяным- сказывается толерантность крепкого мужчины, а также наше традиционное умение держаться на людях…
Зури всё чаще сваливается на мемуары, верный признак человека живущего прошлым, иногда он вспоминает ,друзей, задейсвованных серьёзно, где-то там в Тбилиси. «Вот соберу урожай и уеду в город, здесь делать нечего»,- обещает он каждую осень. Зури уже никуда не уедет, эта идея всё больше становится возможностью из прошлого, неосуществлённой мечтой, старым письмом, которое приятно развернуть и в сотый раз перечитать.
Я вернулся от Зури , увидел в зеркало небритое лицо , посмотрел на некошеную траву в орешнике , неполотую ещё кукурузу и пошёл искать мотыгу…
Я знаю в России всё держится на упорной русской женщине, которая убьётся , но поставит детей на ноги, и вижу в Samegrelo всё держится на стойкой и скромной женщине и на мужчине, который старается жить аккуратно и красиво, даже когда и смысла жить вроде особо и нет…
Roman Gamakharia.