|
СРЕТЕНИЕ ГОСПОДНЕПриняв Богомладенца на руки (и получив за это прозвище Богоприимец), стоя на пороге Нового Завета, переступить который ему не дано, он произносит от лица ветхозаветного человечества знаменательные слова, ставшие молитвой и повторяющиеся за каждой «Вечерней» службой: ************************************************************************ «Ныне отпускаешь Ты с миром слугу Твоего, исполнив слово Твоё, Владыка, ибо видели очи мои спасение Твоё, уготованное Тобою для всех народов – свет для просвещения язычников и славу народа Твоего Израиля». ********************************************************************** ЦИТАТА ДНЯ: Его [Симеона] очи видели спасение миру, и потому он спокоен и отраден и мирно, спокойно умрет. Но, чтобы такую песнь мог при смерти воспеть и каждый из нас, для этого нужно и нам стать Богоприимцами и Богоносцами. (архим. Кирилл (Павлов) |
Дата публикации: 15 февраля 2022 |
Фото нравится: +84 |
Слово «сретение» значит встреча. На сороковой день после Рождества Христова Дева Мария в сопровождении Иосифа Обручника принесла Своего Сына в Иерусалимский храм, чтобы исполнить закон Моисея. В притворе храма два ветхозаветных праведника – Симеон, названный Богоприимцем, и Анна встретили Святое Семейство.
Симеон происходил из священнического рода. В молодости он участвовал в переводе Библии на греческий язык. Анна, которую народ почитал как пророчицу, всю жизнь неотлучно находилась при храме. В символическом плане праздника Симеон олицетворяет Священное Писание, Анна устное предание храма.
В Иерусалимском храме Ветхий Завет в лице Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы встретился с Новым Заветом, Младенцем Иисусом, лежащим на руках Пречистой Девы.
Святой Симеон Богоприимец во время перевода книги пророка Исаии решил вместо слов: «Дева родит Сына» написать: «молодая женщина родит сына», но был остановлен ангелом, который возвестил ему, что тот не умрет, пока не увидит воочию исполнение пророчества. Прошли годы и десятилетия. Три раза Старец встретил рубеж веков, но смерть как будто забыла о нем. Жители Иерусалима рассказывали своим внукам, что их отцы и деды видели в детстве своем праведного Симеона, который неизменно каждую субботу приходил на молитву в храм. Старец был живой летописью Израиля.
Встретив Марию в Иерусалимском храме, Симеон взял на руки Иисуса и благословил Бога. Пророчество исполнилось. Время отшествия Старца из этой жизни приблизилось. Он произнес слова вдохновенной молитвы: Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему с миром: ибо видели очи мои спасение Твое, которое Ты уготовал пред лицом всех народов, свет к просвещению язычников и славу народа Твоего Израиля. Эту молитву Церковь поет ежедневно на вечернем Богослужении. Затем Симеон, обратившись к Божией Матери, пророчески сказал, что Ее сердце пронзит меч скорби. Кто больше любит, тот больше страдает. В Иерусалимском храме Она впервые пережила Свою Голгофу. В словах пророка Она увидела то, что ожидает Ее Сына. Уже в то время Ирод подозревал, что его обман раскрыт, и волхвы не вернутся в Иерусалим. В царском дворце обсуждались планы, как найти и умертвить Новорожденного Царя Иисуса. Престарелый и больной Ирод решил приготовить себе погребальную тризну – умертвить всех Вифлеемских младенцев. По преданию Симеон Богоприимец был убит у стен храма воинами Ирода, которые допрашивали его, где находится Иисус.
В день Сретения Бог, невидимо пребывающий в храме Своей благодатью, видимо вошел в него. Закрываются последние пророческие книги. Ветхий Завет уступает место Новому Завету. Так бледнеют и меркнут алмазные звезды – краса ночного небосвода – в лучах восходящего солнца. Скоро будет разрушен Иерусалимский храм, но от его основания, как молодые побеги от корня, раскинутся по всей земле христианские общины.
После принесения жертвы Святое Семейство возвратилось в Вифлеем. У южных ворот Иерусалима, за городской стеной, высился, как мрачная каменная глыба, дворец Ирода. Узкие, как щели, окна башни были похожи на глаза змея, который неподвижным пристальным взглядом смотрел на дорогу. Дева Мария хранила глубокое молчание, прижав Младенца к Своей груди. Так при виде зловещей черной тучи спешат одинокие путники, чтобы скорее достигнуть пристанища и найти себе кров от надвигающейся грозы.
(архимандрит Рафаил (Карелин)
[Link]
Когда Она в Церковь впервые внесла
Дитя, находились внутри из числа
людей, находившихся там постоянно,
Святой Симеон и пророчица Анна.
И старец воспринял Младенца из рук
Марии; и три человека вокруг
Младенца стояли, как зыбкая рама,
в то утро, затеряны в сумраке Храма.
Тот Храм обступал их, как замерший лес.
От взглядов людей и от взора небес
вершины скрывали, сумев распластаться,
в то утро Марию, пророчицу, старца.
И только на темя случайным лучом
свет падал Младенцу; но Он ни о чём
не ведал ещё и посапывал сонно,
покоясь на крепких руках Симеона.
А было поведано старцу сему
о том, что увидит он смертную тьму
не прежде, чем Сына увидит Господня.
Свершилось. И старец промолвил:
«Сегодня,
реченное некогда слово храня,
Ты с миром, Господь, отпускаешь меня,
затем что глаза мои видели это
Дитя: Он – Твоё продолженье и света
источник для идолов чтящих племён,
и слава Израиля в Нём». – Симеон
умолкнул. Их всех тишина обступила.
Лишь эхо тех слов, задевая стропила,
кружилось какое-то время спустя
над их головами, слегка шелестя
под сводами Храма, как некая птица,
что в силах взлететь, но не в силах
спуститься.
И странно им было. Была тишина
не менее странной, чем речь.
Смущена, Мария молчала.
«Слова-то какие ...»
И старец сказал, повернувшись к Марии:
«В лежащем сейчас на раменах Твоих
паденье одних, возвышенье других,
предмет пререканий и повод к раздорам.
И тем же оружьем, Мария, которым
терзаема плоть Его будет, Твоя
душа будет ранена. Рана сия
даст видеть Тебе, что сокрыто глубоко
в сердцах человеков, как некое око».
Он кончил и двинулся к выходу. Вслед
Мария, сутулясь, и тяжестью лет
согбенная Анна безмолвно глядели.
Он шел, уменьшаясь в значеньи и в теле
для двух этих женщин под сенью колонн.
Почти подгоняем их взглядами, он
шагал по застывшему Храму пустому
к белевшему смутно дверному проёму.
И поступь была стариковски тверда.
Лишь голос пророчицы сзади когда
раздался, он шаг придержал свой немного:
но там не его окликали, а Бога
пророчица славить уже начала.
И дверь приближалась. Одежд и чела
уж ветер коснулся, и в уши упрямо
врывался шум жизни за стенами Храма.
Он шел умирать. И не в уличный гул
он, дверь отворивши руками, шагнул,
но в глухонемые владения смерти.
Он шел по пространству, лишенному тверди,
он слышал, что время утратило звук.
И образ Младенца с сияньем вокруг
пушистого темени смертной тропою
душа Симеона несла пред собою,
как некий светильник, в ту черную тьму,
в которой дотоле ещё никому
дорогу себе озарять не случалось...
Светильник светил, и тропа расширялась.
Иосиф Бродский Анне Ахматовой
(1972 г., март)
А я по-другому их сейчас услышала ... Спасибо Вам!
Храни Вас Господь!