На подоконнике герань Глядит сквозь зимнее стекло На занесенный снегом край, И только в горнице тепло. Там печка топится, и чай С медовым пряником всегда. Там детство можно повстречать – Я так хочу, хочу туда. Закрыл нос лапой рыжий кот: Сулит, наверно, холода. Но здесь мороз уже не тот, А может, просто жизнь не та. Уже не встанет на лыжню Воскресным утром ребятня, А там, в угоду февралю, Катались все, каталась я. И этот снежно-белый край Был самым теплым на Земле. На подоконнике герань Так часто стала сниться мне. Ольховик Татьяна Сергеевна
Глядит сквозь зимнее стекло
На занесенный снегом край,
И только в горнице тепло.
Там печка топится, и чай
С медовым пряником всегда.
Там детство можно повстречать –
Я так хочу, хочу туда.
Закрыл нос лапой рыжий кот:
Сулит, наверно, холода.
Но здесь мороз уже не тот,
А может, просто жизнь не та.
Уже не встанет на лыжню
Воскресным утром ребятня,
А там, в угоду февралю,
Катались все, каталась я.
И этот снежно-белый край
Был самым теплым на Земле.
На подоконнике герань
Так часто стала сниться мне.
Ольховик Татьяна Сергеевна