В молодости мы шибко трудились! И сейчас без дела не сидим...

Точь-в-точь моя бабушка....
Как они похожи - неутомимые труженицы, скромные героини....
Спасибо за этот кадр!!!

ms.Mertens-Zorova!

На таких женщинах держится наша Русь!!!

Лемпинский... Дерсу Узала!



Мы приехали в Лемпино вечером. Хозяина, Льва Михайловича, еще дома не было: проверял на моторке сети, а в огороде нас встретила его жена — Анна Перфильевна.

Стояла теплая, солнечная августовская погода, на небе громоздились предгрозовые кучевые облака. Огромный огород Ярыгиных весело и мощно зеленел ядреной картофельной ботвой, в палисаднике перед домом цвели красивые цветы. Пахло землей, свежими огурцами, навозом, то есть самой настоящей деревней. Не хватало только пения петухов, притомившихся на дневной жаре...
Внутри дома я заметил перевернутые вверх дном трехлитровые банки с законсервированными на зиму помидорами и огурцами; на столе стояла большая миска густо посыпанной сахаром черной смородины, в другой посудине белел творог, политый сметаной, а в крынку было налито парное молоко. Все — с собственного подворья!...

Пока не приехал хозяин, о своей жизни рассказывала Анна Перфильевна, в прошлом не один год депутат местного сельского совета, опытнейший ветеринарный работник с полувековым трудовым стажем.

— Я 51 календарный год отработала, а деда Лев Михайлович аж 52! — с гордостью сообщила наша приветливая и словоохотливая собеседница. — Но пенсии оба имеем небольшие... Если бы не свое подсобное хозяйство, не прожить на них!...

Анна Перфильевна принесла откуда-то большую стопку наград: почетных грамот, благодарностей за добросовестный труд. Мы листали, смотрели их, и было стыдно за наше государство, где сейчас вкусно ест тот, кто... не работал и не работает! (Для справки: у некоторых соседей-лемпинцев с гораздо меньшим стажем работы пенсии, увы, посолиднее!).

Началась же трудовая карьера моей героини в 1949 году в Аромашевском районе Тюменской области, куда по окончании училища распределили Анну Перфильевну. Здесь только-только начались создаваться первые показательные хозяйства, в одном из которых она обслуживала шестнадцать бригад. Сразу же заочно стала учиться на звероводческом отделении!...

— Многому меня научил свекор, Михаил Иванович, — продолжала свой рассказ хозяйка, — он тогда трудился главным ветврачом Аромашевского района и отдал этому почетному делу целых 38 лет! Гонял меня поначалу, как первоклашку! Но я ему и по сей день благодарна: обучил меня на практике всем тонкостям и хитростям этой очень нужной в сельском хозяйстве профессии. Многих не сыщешь даже ни в одном учебнике... Очень хороший мужик был, и охотник еще кроме всего прочего. Лев-то Михайлович мой от отца да деда-бакенщика на реке Вятке перенял всю эту «заразу». Без леса и сейчас жить не может!

У Л.М.Ярыгина первая профессия была, увы, далекой от природы: техник в Качинском авиационном училище. Но потом по здоровью пришлось уйти; нашел себя только в промысловой охоте да рыбалке!

10 сентября 1951 года Лев Михайлович и Анна Перфильевна поженились. Нынче у них шесть детей, 13 внуков и три правнука! Отметили золотую свадьбу, ждут... рубиновой!

— Пятьдесят два года живем вместе, — подтверждает хозяйка. — Все прошли, все испытали... За плечами и Няксимволь, и Казым в Березовском районе, куда меня направляли тоже после учебы. В Лемпино живем уже 41 год!...

Особенно теплые воспоминания у Анны Перфильевны остались о хантыйском селе Казым, тамошних жителях. Сразу же по приезду познакомилась со старыми знатными оленеводами Филипповыми, Каневыми, Вэллой. Очень дружный, честный и порядочный народ жил в то время в Казыме! Перед глазами до сих пор иногда возникают и могучие няксимвольские лиственницы, и сверкающий вечными снегами Приполярный Урал, отчетливо видный из поселка на восходе и закате солнца.

Лемпинское житье-бытье тоже поначалу было неплохим. Тогда, в начале 50-х годов, здесь существовала звероферма по выращиванию лисиц, а поселке имелось не менее 500 лошадей и столько же коров (сейчас осталась... одна лошадь и восемь коров, в том числе одна буренка с телком у Ярыгиных!).

Природа в те времена была еще не загубленной нефтедобычей. Вдоволь водилось всякого зверья, дичи и рыбы. Куропаток было столько, что от них зимой тальниковые кусты становились ... белыми!...

— В последние три-пять лет не видела ни одной! — сокрушается Анна Перфильевна. — Даже как-то пусто стало без них в селе. Но взамен наплодилось много пакостников, ворья среди людей!

За последнее время с подворья Ярыгиных местные и приезжие недоброжелатели утащили с концом новый лодочный мотор «Вихрь», шесть крепких еще сетей, даже тяпки и те украли вместе с поливным ковшиком! Подкопали стенку гаража, отравили последнюю самую опытную охотничью собаку — еще казымских кровей!

А тогда, лет 20-30 назад, у Л.М. Ярыгина было в тайге девять охотничьих избушек, и Лев Михайлович за один просмотр капканов добывал по 12-14 соболей! Они, избушки, и поныне есть — и даже с приличными огородами рядом, которые обиходил сам же охотник: посадил здесь картошку, лук, чеснок, малину, черемуху и др. Завозить много продовольствия на сезон добычи уже не надо!

73 ныне стукнуло старейшему и опытнейшему лемпинскому охотнику Льву Михайловичу Ярыгину! Сил все меньше, но всласть порыбачить и поохотиться мечтает, как в годы юные!

За свою долгую охотничью жизнь добыл Ярыгин 72 медведя, если не больше! Ведь иногда за сезон отстреливал со своими западно-сибирскими лайками по 4-9 косолапых: и в берлоге зимой, и на летней медвежьей жировке. Ни разу собаки не подвели охотника, хотя многим из них самим пришлось поплатиться жизнью.

Из всех детей Ярыгиных только сын Николай не получил высшего образования и, как отец, стал охотником-промысловиком. Уже на пенсию и сыну пора, а семьей и надежным углом так и не обзавелся.

— Чокнутый, как и все мы, ярыгинские! — смеется Лев Михайлович. — В отца, деда и прадеда весь пошел...

Понятно, что не каждая подруга жизни согласиться терпеть мужа-промысловика. Вот и Анна Перфильевна тоже не раз пыталась отвадить свою половину от охоты, но куда там!

— Я на десять лет молодею, если удачно добуду лося или медведя! — ответствует ей охотник. И снова собирает рыбачьи и охотничьи снасти!

Лишь в прошлом сезоне не удалось Льву Михайловичу подкараулить медведя: на охоте погибли сразу пять собак (четверо утонули в полынье, а одну он сам по ошибке застрелил, прицеливаясь в лося). А без опытных собак — какая охота?

Словом, вроде бы как кончилась удачливая полоса в жизни промысловика, чье имя когда-то гремело по всему Нефтеюганскому району и даже округу. Победителями в соревновании по добыче пушнины по переменке становились то ханты А.И. Наргин, то Паша Курлыкин (ныне покойный), то сам Л.М. Ярыгин!

Семья не видела отца по многу месяцев. Придет из тайги небритый, нестриженный, худой, пару недель отдохнет — и снова... за ружье! Пушнину-то обрабатывала и сдавала сама Анна Перфильевна.

— Бессребреник, чистой души человек! Никогда за всю жизнь не поинтересовался даже, куда я трачу вырученные от сдачи пушнины деньги, — говорит она. — Но и дом, все хозяйство, дети и внуки держались на моих плечах! А отец и не знал даже, в каком классе кто учится. Этот новый дом тоже сама строила, наняла бригаду и ею руководила!

Дом, конечно, вышел на славу: большой, крепкий, просторный! Стены обклеены красивыми обоями, на полу — чистые половички, коврики, на кухне — большой холодильник. Все по чести, как в городской квартире!

Конечно, раньше за пушнину (особенно за соболя) охотники выручали неплохие деньги. Не то что сейчас — вот уже полгода не может Ярыгин получить хоть какие-то копейки за сданную весной пушнину! Впрочем, повторю, деньги для него — пустые бумажки и все они как бы на одно лицо! Корыстником Ярыгин не был никогда, и после смерти не хотел бы лежать рядом с некоторыми поселковыми подонками! Мечтается ему быть похороненным в своей родной тайге, обязательно возле трех кедров! Там, где добывал своих собольков...

— Соболь — зверек нашенский! — уважительно говорит Лев Михайлович о том, кто словно частью его собственной жизни стал. — И теперь соболь еще не перевелся, охотников вот стало гораздо меньше, чем зверя! Невыгодно ныне пушнину добывать, очень плохо она реализуется.

Но какой же породы соболь чаще всего попадался в ярыгинские капканы?

— Тобольского кряжа, очень светлый, рыжеватый даже! Но темноватой окраски тоже встречается... Всеядный это зверек: и черемуху, и рябину поедает, и черникой не брезгует; полностью на одной белке может прожить, когда ее много, или на кедровых орехах при их большом урожае. Дичь разную тоже ловит и питается ею. В общем, универсальный зверь! Наверное, поэтому и удается сохраниться соболю!...

— А медведь?...

— Того тоже еще много, особенно по Малому Салыму! Правда, теперь больше одного экземпляра добывать не разрешают, да и то строго по лицензии!...

По словам Л.М. Ярыгина, за последние десятилетия этот крупный зверь явно испортился в своих нравах — стал лабазы промысловиков ломать, грабить, в избушки охотничьи забирается. Однажды косолапый проломил крышу одной из ярыгинских избушек, вырыл на потолке в земле яму и там... отдыхал! Собаки почуяли зверя, с громким лаем забегали вокруг избушки, не соображая — где же зверь? И пока Ярыгин причаливал и выгружал тяжелую лодку с досками, медведь все сидел на потолке.

— Я и сам поначалу ничего не мог сообразить, — говорит Лев Михайлович, — лишь когда увидел пролом на крыше, догадался...

Тот добытый медведь оказался ... глухим, с обеими ушами, залепленными серой. Болезнь эта помешала мишке заранее услышать охотника и собак.

— А вообще-то всякий зверь и человек тоже боится хозяина тайги! — продолжает мой герой. — Собаки у меня тоже разные: какая осторожная, а какая наглая! Раз мы отыскали зимой медведя в берлоге и вскоре туда забрались все четыре моих лайки. Слышу: идет внизу какая-то возня, кобель там визжит, хвостом крутит. Тащу его за этот хвост, и вдруг из чела берлоги пулей выметывается медведь, окруженный собаками. Они хватают его за ляжки, но все же мишка успел мне небольшой скальп снять!

Лев Михайлович тот лоскут кожи пришил себе сам!

Ради чего же рисковал столько раз охотник? В те времена медвежья шкура стоила не более 10 рублей?!! Но перед зимовкой хозяин тайги накапливает под нею несколько десятков килограммов целебнейшего медвежьего жира, употребляемого северянами прежде всего при лечении туберкулеза.

— И почти таким же жирным медведь выходит по весне из берлоги, — объясняет мне Ярыгин. — Происходит это в апреле, иногда даже в начале мая. Вместе с барсуком и бурундуком просыпается мишка от зимней спячки. В это время в природе есть ему нечего, поэтому накидывается на муравейники, жуков и их личинок в гнилых колодах разыскивает. Потом уходит в осинники и на молодые осинки переключается, гнет, ломает их, объедая вкусную свежую листву. Летом змей ест, падалью не брезгует, но обычно предпочитает ее зарывать в землю про запас. У меня с приманки дохлых ворон снимал!...

— Боятся ли звери человека?

— И медведь обычно от охотника убегает, и лось тоже... На дерево иногда от собак косолапый забирается. Раньше, по-моему, медведь больше человека уважал, а теперь на каждой буровой свалка; человеческой пищи попробовал, понравилась — и давай теперь охотничьи лабазы крушить! Раньше хищник никогда этого не делал; в лабазах у меня сухари по пять лет хранились, пока не заплесневеют. А сейчас и новые не успеваю завозить!

— Как и многие люди, зверь в перестройку... совсем испортился?

— Да, похоже на то! А может быть, раньше пропитания у него было больше: лосиный молодняк, маток давил! Кстати, худеет топтыгин в июне, когда комар появляется и ягод еще никаких нет. С молодых осинников переходит на заросли кислицы-трилистника, но в это время и лабаз может завалить!...

— Оружие не подводит при встречах с хозяином тайги?

— Тульские ружья-вертикалки десятого и двенадцатого калибров бьют безотказно, поражают зверя насмерть! У меня раньше было ружье ТОЗ-16, отличная штука: плавный спуск, надежный курок! А вот приобрел карабин: тяжелый, неудобный, на сто метров стрельбы пуля чуть не на метр опускается. Не ношу его теперь на охоту, обычными ружьями пользуюсь. Ни разу еще не подводили!...

— Наверное, свое охотничье хозяйство промысловик должен вести не хуже иного фермера?

— Конечно! Надо вести умело и ответственно! Самому определять, сколько пушнины, зверя добыть, чтобы на другой год не остаться ни с чем! А в тайге всегда должна быть разная живность!... Иногда вот приснится дурной сон: идешь, а на снегу никаких следов. Все кругом пусто, словно вымерло! Неприятно так на душе становится!... Раньше я старался побольше зверя добыть, а теперь и рука не поднимается иной раз... Все меньше в тайге и соболя, и медведя, и барсука, и выдры, и белки. Хотя в отношении последней наблюдаются иногда исключения, зверек это кочевой и прикочевывает обычно туда, где корму больше!

Не согласен явно Л.М. Ярыгин с нынешними сроками начала и окончания охоты: ранее добыча начиналась с Покрова, т.е. с 14 октября, а заканчивалась 25 марта. Сейчас сроки перенесены на первое ноября и первое марта. Зачем? Зверь-то наш северный обычно начинает линять в конце марта, а до этого времени всегда охотились и на лису, и на норку, и на выдру, и на белку!

— В 50-60-е годы в Лемпинском промыслово-охотничьем хозяйстве были два своих заготовителя, они же и «разведчики»; определяли вызрел — не вызрел зверь? — говорит мой собеседник. — А теперь жди до ноября, хотя во вторую половину октября бывает и хорошая погода, не так еще холодно! Видно же, что при недостатке кормов белка еще с лета мох на деревьях начинает грызть; ясно, что собирается уходить! А раз пошла, в пути какая-то ее часть обязательно погибнет! Зачем отпускать?...

Наверное, есть резон в рассуждениях моего героя. Хотя ведь надо дождаться, чтобы та же белка... вызрела, стала из рыжей пепельной. Иначе ведь шкурку заведомо никто не примет!...

— К нынешнему осенне-зимнему сезону готовитесь, Лев Михайлович? — задаю вопрос моему герою.

— Конечно! Ведь на 75 процентов от подготовки успех зависит. Как технику, оружие, собак подготовишь, такой и результат охоты будет. Лайка, она постоянно и полностью выкладываться должна! 5-10 километров должна суметь на охоте пробежать! А летом, к сожалению, все мои собаки содержатся в загоне! На улицы Лемпино опасно выпустить: под видом бродячих... отстреляют! Вот и жиреют у меня сейчас все молодые лайки! А самую надежную, опытную... отравили!

Для Ярыгиных это, конечно, большое горе! Как будто член семьи тяжко пострадал!...

Человеческое варварство... беспредельно! Так, браконьеры-нефтяники врываются в тайгу, как в свою вотчину! Хотя у Льва Михайловича есть официально отведенные родовые угодья, и когда-то промысловик до 30 солонцов устраивал для зайцев и лосей; собак всегда отгонял от лосих с лосятами, что иногда подходили близко к избушке. Нынче браконьер бьет все, что попадется на пути!

А между тем профессия истинного охотника-промысловика, похоже, становится... вымирающей!...

... В начале второй половины прошедшего века в Лемпино торжественно провожали караваны тяжело груженных лодок, направлявшихся вверх по Большому Салыму, до юрт Милясовских и даже Кинтусовых! (Ныне железнодорожная станция Салым). Происходило это осенью, до ледостава. Каждый охотник по реке добирался до своих угодий; охотились до ноябрьских праздников, а потом выходили отдохнуть из тайги. Обратно в угодья отправлялись уже по зимнику, на лошадях. Конная дорога протаптывалась всю зиму, ведь по ней постоянно обоз ходил: заготовители добытую охотниками пушнину вывозили, и мясо зверя, и рыбу. Лес по ней же доставлялся в село...

Сейчас и «Бураны» у многих лемпинцев есть, но добраться до угодий не могут: слишком далеко! И для техники ведь протоптанная дорога нужна, чтобы бензина меньше тратилось! При аварии же снегохода охотнику вообще каюк может наступить!...

Я уже упоминал о бурной хозяйственной жизни в Лемпино в 50-60-е годы, когда тут и звероферма была, и ПОХ (промыслово-охотничье хозяйство), и пилорама своя, и огромные табуны лошадей и коров по заливным лугам привольно разгуливали. Тогда же, кроме пушнины, рыбы, без проблем можно было сдать государству чистый кедровый орех, ягоды, грибы.

Ярыгины сдавали в заготконтору по тонне и более вкуснейшего кедрового ореха, много и других дикоросов. И сейчас, не ленясь, заготавливают для себя смородину красную и черную, чернику, черемуху, бруснику, рябину, клюкву. Запасов этих ягод в окрестностях Лемпино еще много. Но ныне дикоросы здесь централизованно никто... не принимает!

Здешний рыбоперерабатывающий цех принимает только крупную рыбу, язя в основном! А куда девать рыбу помельче, что круглый год вылавливают лемпинцы?

Пушнину, по словам Ярыгина, совсем было перестали принимать года два-три назад, да и теперь вот нет уверенности, что заплатят за сданные шкурки соболя, белки.

Таких больных вопросов накопилось много!

... Когда-то в Лемпино был один председатель сельсовета, один секретарь-счетовод, да одна уборщица. Ныне число местных управленцев возросло человек до сорока, но они почему-то не спешат решать названные проблемы...

Действительно ли лемпинцы столь не востребованы нынешним рынком?

Заканчивая, скажу лишь одно: многие дети Льва Михайловича и Анны Перфильевны стали городскими жителями, туда же устремились и внуки. Приедут, погостят день-другой, малость помогут родителям, деду и бабушке — и опять кто в Нефтеюганск, кто в Сургут, кто в Новосибирск, на учебу!

Наверное, время настало такое, что без знаний, без образования, без надежной профессии — никуда!!! А семью сегодняшнего охотника-промысловика, увы, вряд ли прокормить за счет обесцененной пушнины!

Вл.Назаров

Нефтеюганск

Друзья!

У Льва Михайловича и Анны Перфильевны есть несколько детей и внуки! Их дочь Светлана Львовна Ярыгина закончила Казанский химико-технологический институт, выдвигалась кандидатом в депутаты Нефтеюганской районной Думы.
А один из сыновей полюбил, как и отец, тайгу!

Лемпино - наша жизнь.


Анна Порфильевна и Лев Михайлович
Ярыгины - старожилы поселка Лемпино. И хотя оленеводов,
охотников, рыболовов в их роду никогда не было, тем не менее,
многие обычаи, привычки, уклад жизни народов ханты и манси за
долгие годы они переняли.
Мог ли подумать когда-то Лев Михайлович, что сменит профессию
авиамеханика и станет охотником?
В 1956 году, прочитав в журнале "Охота и охотничье хозяйство"
объявление о том, что в Тюменскую область набираются для работы в
создающиеся промыслово-охотничьи хозяйства люди, загорелся идеей
поехать.
Жена к тому времени уже получила специальность зоотехника. А
ему предложили выучиться на охотника. И он поступает на
специальные курсы уже непосредственно после приезда на место.
Сначала Ярыгины попали в Аромашевский район. Потом их перевели
в поселок Казым Березовского, а в 1962 году приехали в Лемпино.
Анна Порфильевна устроилась на местную звероферму, которая в
то время славилась далеко за пределами Нефтеюганского района.
Здесь выращивали ценных пушных зверей - черно-бурых лис и голубых
канадских песцов.
Однако сохранить производство не удалось: была занесена
болезнь, и ферму на несколько лет закрыли, животных уничтожили, а
возродить хозяйство позже уже не смогли по многим причинам.
Лев Михайлович стал профессиональным охотником. Каждому
устанавливали определенный план добычи соболей, белок. С началом
сезона, перед самым ледоставом, когда пушнина уже представляла
ценность, охотников доставляли вместе с провизией, ружьями,
амуницией по реке к угодьям. Для этого грузили большие 10
метровые лодки-неводники и тащили их моторками. У каждого
охотника было свое место.
Лев Михайлович настроил в тайге избушек и даже разбил там
огороды: сажает весной картошку, другие овощи. "Даже чеснок
приносит со своих огородов, - уточняет Анна Порфильевна. - У него
там и погреба есть, чтобы это все хранить".
"Отец у нас новатор, - дополняет дочь Светлана (она - ведущий
специалист по национальным вопросам и национальным промыслам
администрации поселка Лемпино). - Сначала над ним многие
односельчане подшучивали по поводу его таежных огородов, а теперь
сами поняли - удобно: не надо столько продуктов в лес тащить"-
Лев Михайлович и сено научился на лодках переправлять, и дрова.
Теперь это в поселке уже никого не удивляет.
Но многое за последние годы переменилось.
Раньше, например, добыча зверя, сбор дикоросов, их переработка
были поставлены на круглогодичную основу. При этом все было
хорошо организовано. Например, по реке были созданы специальные
пункты по приемке ягод - не нужно было возвращаться в поселок.
В некоторые сезоны семья Ярыгиных (кроме родителей еще шестеро
детей) собирала до двух тонн брусники, клюквы, черники. С ними
всегда соревновались в этом их друзья и соседи - Наргины, тоже
многодетная семья.
Мужья возвращались из леса по окончании сезона почти
одновременно. Правда, жены охотников своих мужей никогда не
ждали, как ждут в обычном понимании, например, с работы.
"У наших женщин совсем другая психология, - говорит Анна
Порфильевна. - Мы умеем ждать. И не волнуемся, потому что знаем,
наши мужья в лесу, как дома". Когда мужчины находятся по
несколько месяцев в тайге, естественно, домашняя работа,
хозяйство, воспитание детей ложатся на женские плечи.
"Правда, как рассказывает Анна Порфильевна, - больше сама
жизнь воспитывала детей". "С утра мама между нами всю работу
распределит, а сама на покос или по другим делам. Вечером придет,
пересчитает - все живы, не утонули ли? Иногда и подзатыльники
получали", - вспоминает Светлана Ярыгина.
Все дети Ярыгиных так или иначе связаны с жизнью района. Один
из сыновей - охотник, другая дочь, Людмила, - начальник цеха по
переработке рыбы и дикоросов, который вскоре должен открыться в
поселке.
Сама Людмила Львовна, как и вся ее семья, беспокоится за
будущее поселка, его жителей. Ведь испокон веков население жило
практически только за счет охоты, рыбной ловли, сбора грибов и
ягод. Как пойдут дела на новом производстве, пока трудно сказать.
Но она надеется на лучшее.
Вот создали в поселке кружок "Юных охотников и рыболовов".
Дело важное, нужное. Вроде и денег много не надо, чтобы учить
детей общению с природой, но все равно пока свои сложности. И
взрослые не особо жаждут этим заниматься, и у некоторой молодежи
запросы нынче другие.
"Раньше как-то дружнее все жили, несмотря на то, что работали
много", - говорит Анна Порфильевна. Впрочем, дел у Ярыгиных и
сейчас достаточно. Лев Михайлович, несмотря на то, что ему уже за
70, продолжает охотиться. Да и по дому работы много. Хозяйство-то
большое - две коровы, теленок, лошади, огород...
На жизнь Ярыгины не жалуются. Да и чему - люди они в поселке
уважаемые - детей хороших вырастили, внуков имеют. Прожили все
эти годы в любви и согласии. В сентябре этого года справят
золотую свадьбу.
Счастья и здоровья вам!


Марина Каритская.