Лестница

Двери в гостиницу “Версаль” распахнулись, в холл вошел мужчина, среднего роста, седина уже взяла над ним верх, да и всем видом он выдавал свой возраст, ему было около 60 лет. Обходительный портье в туже секунду поинтересовался, может ли он помочь чем-либо:
- Добрый день, я могу Вам помочь?
- Думаю, нет, мне уже ни чем нельзя помочь… лучше скажите, в каком номере живет мисс Павлова?
- Сорок пятый номер принадлежит мисс Павловой, господин, но Вам придется пройти ровно сто ступенек вверх по лестнице.
- Почему?
- Лифт, господин, он уже два дня не работает.
- Я это понял, почему именно сто?
- Это последний номер, в нем жил архитектор и хозяин этой гостиницы, говорят здесь ровно столько ступенек, сколько у него было любимых женщин.
- А такое может быть? Любовь она одна…
- Вы уверены?
- Я не в чем не уверен, спасибо вам.
- Сообщить мисс Павловой о том, что вы поднимаетесь?
- Не стоит, пусть это будет сюрпризом.
Искуснейшая лестница, ведущая вверх, была украшена великолепной резьбой перил, свет по которым скользил, лаская мертвую природу во всей ее красе. “Ну что, - подумал Пётр, - В путь?” сделав первый шаг, как делают обычно последний, он стал на первую ступень.
- Надо посчитать ступеньки, не обманул ли хитрый портье, я их знаю, любят травить байки…
“Дожил, уже сам с собой вслух разговариваю”, - мысль как молния скользнула и испарилась в голове.
“Один, два, три… круто он их сделал, я представляю, как мучаются старики, поднимаясь в свои номера. Четыре, пять, шесть… вот и первое окно, красивый пейзаж, горы, я уже чувствую себя альпинистом. Семь, восемь, девять, десять… Вот уже можно сказать взял первую высоту, надо будет похудеть. Одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать… эта лестница отбивает желание мыслить…так и хочется просто считать, но я уже не в том возрасте, что бы проживать каждую секунду без мысли о ней. Шестнадцать, семнадцать, восемнадцать… вот я стал на Екатерину, а может на Анастасию, кто знает? Девятнадцать, двадцать…вот и первый пролет, можно и отдохнуть, хотя нет, и на это нет времени. Двадцать один, двадцать два, двадцать три…а сколько раз я в своей жизни влюблялся, сколько раз начинал новую жизнь? Глупые мысли. Двадцать четыре, двадцать пять, двадцать шесть… нет, не глупые, каждая любовь сделала меня таким, какой я сейчас. Двадцать семь, двадцать восемь, двадцать девять, тридцать…и Марина, любовь моя, не верит, что я пятидесяти девяти летний мужчина, мог влюбиться в двадцатилетнюю чертовку. Тридцать один, тридцать два, тридцать три…смеется, да и только, хотя тем и прекрасна юность, что можно смеяться и совершать ошибки. Тридцать четыре, тридцать пять, тридцать шесть… у нее потрясающие глаза, самые лучшие в мире, я таких не встречал до нее, а повстречал я много. Порой, глядя в них, думаешь, что наступила ночь, а порой, что самый яркий день. Тридцать семь, тридцать восемь, тридцать девять…еще один шаг…сорок! Отдохнуть? НЕ СТОИТ! ВПЕРЕД! В БОЙ! НОВАЯ ЖИЗНЬ ВПЕРЕДИ. Сорок один, сорок два, сорок три…новая жизнь в каждой секунде, как я об этом раньше не думал?! Сорок четыре, сорок пять, сорок шесть… с временем шутки плохи, оно как поезд, вчерашний не нагнать, а побежишь за ним, упустишь тот, который должен прийти. Сорок семь, сорок восемь, сорок девять, пятьдесят…опять я вспоминаю ее глаза, старый дурак, угораздило же. Пятьдесят один, пятьдесят два, пятьдесят три…не хочу идти дальше и больше всего на свете желаю дойти до конца, хотя бы раз в своей жизни. Пятьдесят четыре, пятьдесят пять, пятьдесят шесть…я уже прошел больше чем пол пути, пройду и еще столько же, если не упаду. Пятьдесят семь, пятьдесят восемь, пятьдесят девять, шестьдесят… идем вперед, мы гордые, мы не должны останавливаться, сколько раз можно это делать в жизни? Я так себя уважать перестану. Шестьдесят один, шестьдесят два, шестьдесят три… жизнь-это лестница вверх? Жизнь это лестница вниз? А может не лестница…карниз? А может жизнь-всего лишь жизнь? А может жизнь не всего лишь, а ЖИЗНЬ? Шестьдесят четыре, шестьдесят пять, шестьдесят шесть…устал, сердце колит, ничего, я дойду, как и дойдут все люди. Шестьдесят семь, шестьдесят восемь, шестьдесят девять, семьдесят…я себя чувствую улиткой, взбирающейся на гору. Семьдесят один, семьдесят два, семьдесят три... не хочу думать, хочу просто идти вперед. Семьдесят четыре, семьдесят пять, семьдесят шесть… опять ее образ перед глазами, это уже не любовь, это фанатизм. Семьдесят семь, семьдесят восемь, семьдесят девять, восемьдесят… чуть-чуть осталось, скоро закончится эта мука. Восемьдесят один, восемьдесят два, восемьдесят три… что я ей скажу, когда увижу ее? Или опять потеряю дар речи, словно мне явили чудо. Восемьдесят четыре, восемьдесят пять, восемьдесят шесть… скажу ей все как есть, пускай опять посмеется, не поверит, скажу и будь, что будет. Восемьдесят семь, восемьдесят восемь, восемьдесят девять, девяносто… десять ступенек и я с ней, с моей любовью, с моей жизнью, с моим миром. Девяносто один, девяносто два, девяносто три…надо решать, что ей сказать…скажу так: ”Если меня моя любовь к тебе радует, а не смешит, а тебя смешит, но не радует – это не значит, что все это не правда и мои чувства не искренны”. Девяносто четыре, девяносто пять, девяносто шесть…опять сердце, что хоть с ним, оно как шальное бьется. Девяносто семь…где мои таблетки, черт, оставил в машине, ладно у нее есть в аптечке лекарство от сердца, жаль что нет лекарства от любви. Девяносто восемь… а все таки я ее безумно люблю, пройдя этот путь в моем состояние, я себе лишний раз доказал это, хотя стоит ли нам что либо доказывать? Девяносто девять…”
Из номера вышла мисс Павлова, под руку со своим любовником, точнее так его мог назвать Пётр, для нее он был любимый. Сердце не выдержало. Он сел и умер, с мыслью: “Сто… не обманул портье, хотя людям так свойственно обманывать…при чем только самих себя…”